Поглядел сегодня на фасад нашего родного дурдома — и вспомнил старый анекдот. Сибирь, зима, минус тридцать, заснеженная дорога через заснеженную же тайгу. В одинокой машине ДПС, притулившейся на обочине в стратегически правильном месте, скучает одинокий гаишник. Но чу — что это там такое красненькое белеется?
Из-за сопки появляется на дороге ярко-алый Мицубиси, подъезжает, останавливается около машины ДПС. Из салона выходит японец в очках, в кислотно-красной же курточке, улыбается делает неглубокий поклон и спрашивает…ну за точность не поручусь, но примерно так:
-Га коно кикоу о кау кото га де ки ма ботору Кока-Кола?
Гаишник тоже выходит из машины, отвешивает симметричный поклон и молвит в ответ:
— Прошу прощенья, боюсь, я не совсем правильно расслышал. Так вы спрашиваете, где в этой проклятой, забытой богом дыре вы моете купить бутылочку… ЧЕГО?
Это я присмотрелся к вывеске, которую у нас тут недавно обновили.
Чемпионат мира же, как-никак. А у нас в Тольятти швейцарская сборная будет базироваться, в гостинице Лада Резорт, что на берегу Волги, напротив острова Элвиса, не спрашивайте, какого именно. Ну и тренироваться будут на одном из наших стадионов. Соответственно, в городе лёгкий шухер на предмет прибраться. Ну и ряд вывесок на английском дублируют. Что примечательно — и вывеску на нашем уютном заведении тоже.
А то вдруг гостей сведут с ума виды на Волгу — особенно когда те узнают, что во время строительства плотин для ГЭС в общей сложности была затоплена территория, равная… да куда там Швейцарии — Франция утопла. Ну или стресс какой в ходе тренировок и соревнований. Или ещё какой-нибудь когнитивный диссонанс. В общем, чтобы знали, куда обращаться, если что. Я же всегда повторяю — хоть дурдом и не резиновый, палату на солнечной стороне мы найдём. И каши гречневой — хоть объешься, очень помогает от дурных мыслей. Опять же, территория ухоженная. Правда, газон не коровы постригали, а местный сотрудник с газонокосилкой, но всё равно приятно…
А то, что местное творчество на заборе красуется —
— это вы ещё их выставку работ Миро в Цюрихе не видели. А они люди привычные.